Самая тяжелая вещь, с которой мне приходилось сталкиваться в материнстве, — это осознание того, что жизнь моих детей вообще никак от меня не зависит. Я могу постараться не ломать их, но они сами выберут свою судьбу и сами будут нести за нее ответственность.
Самый простой пример: я кормила сына самой здоровой едой, которую могла найти! Я была просто помешана на этом! Детское питание, в котором была соль или крахмал — приравнивались мною к тяжелым отравляющим веществам. Я его водила в бассейн с полутора лет, потом к бассейну добавились акробатика, гольф и горные лыжи. Мне очень хотелось, чтобы он полюбил спорт и свежий воздух, привык быть на природе и много двигаться.
Он бросил все, как только смог аргументированно мне возражать. Он ненавидит природу, движение и спорт. Он научился готовить и много печет — пиццу, блины, бельгийские вафли, шоколадные брауни… Печет, а потом ест. При этом он любит салаты, крупы — гречку, овсянку, рис, супы и белок в виде куриных грудок или просто запеченной рыбы.
Он высокий крупный мальчик с идеальными анализами. Мне регулярно хочется устроить тотальный террор и контроль с целью лишить его доступа к сладкому и любой выпечке — чтобы подогнать его образ к моим фантазиям о спортивном стройном сыне, которые я лелеяла, когда кормила его, двухлетнего, простыми кашами на воде и заставляла плавать по три раза в неделю.
У меня есть друг. Он очень-очень крупный. Хорошо, давайте скажем честно: он толстый. Просто огромный! Я никогда не обращала на это особого внимания, пока не увидела его маму: очень изящную, очень спортивную и подвижную женщину, которая пыталась отбирать булки у своего сорокалетнего мальчика.
Три дня я жила с этой страшной картиной в голове: мой сын будет весить двести килограмм, а я ничего, вообще ничего! — не смогу с этим сделать. А потом я посмотрела на эту историю с другой стороны. Несмотря на свой вес, мой друг — очень красивый мужчина. Он похож на мощного скандинавского огненнобородого воина. У него красивая пухленькая жена-врач и трое детей. У него карьера и зарплата — всем на зависть. Он успел поработать в самых разных странах мира — и везде ему было весело и интересно, и везде у него были друзья. У моего друга куча хобби, в которых он чертовски хорош. А еще он очень вкусно готовит и наел все свои килограммы не с помощью чипсов, а путем поедания собственноручно изготовленных фуа-гра, бараньих ребрышек, хлеба на живой закваске и острого карри с морепродуктами.
То есть с любой из сторон мой друг — успешный и полностью удовлетворенный своей жизнью человек. Его мама — определенно справилась со своей задачей: она вырастила его таким образом, что он может жить самостоятельно и чувствует себя счастливым.
Вопрос только в том, что он живет не совсем так, как кажется правильным маме. И в этом самая ужасная и тяжелая родительская боль: ты растишь их самостоятельными и свободными — а потом вдруг почему-то должен смириться с тем, что они принимают совсем не те решения, которые тебе кажутся правильными!
Что будет, если они решат не поступать в университет? Не вступать в отношения ни с какими партнерами? Станут крайне религиозными? Полюбят кого-то токсичного? Будут приучать своих детей ко сну методом «проораться»? Господи, моя шестилетняя дочь говорит, что когда вырастет, она покрасит свои волосы в «такой красивый желтый цвет» и сделает химию. Ее прекрасные, блестящие, гладкие, как шелк, волосы идеального черного цвета! Как я это выдержу? Боже, дай мне, пожалуйста, сил.
Алина Фаркаш
